Курс ЦБ на 08.01: $ 101.68 € 106.10
Рассекречено дело о пропавшем в 1905 году офицере из Вологды
Летом 1905 года партизанский отряд под началом воспитанника Вологодского реального училища 35 дней держал оборону на оккупированном японцами Сахалине. Только гибель командира заставила ополченцев прекратить сопротивление. Место последнего боя учившегося в Вологде офицера было обнаружено лишь в 1989 году, однако останков погибшего там не оказалось. Куда же пропал герой, чьим именем впоследствии были названы мыс, гора и улица в городе Южно-Сахалинске?
О подвиге маленького партизанского отряда и командовавшего им штабс-капитана, противостоявших брошенной против них целой дивизии, впервые рассказал журнал «Русский Инвалидъ» в номере от 25 декабря 1905 года. Позже этот же журнал раскрыл некоторые подробности карьеры офицера-героя, изложенные сейчас в «Википедии», но вологодский эпизод его жизни продолжал оставаться загадкой до наших дней.
С помощью сотрудников Государственного архива Вологодской области (ГАВО) мы попытались восстановить эту страницу биографии штабс-капитана, чья судьба стала примером патриотизма.
Последний бой
После проигранного Россией Цусимского морского боя Южный Сахалин был фактически отрезан от материка и перешел под контроль японцев. Но не сразу.
«Наши силы на Южном Сахалине были ничтожны, — читаем в упомянутом номере журнала «Русский Инвалидъ». — Всего-навсего, считая единственную нашу регулярную часть, собранные на месте из каторжников и ссыльнопоселенцев четыре дружины, несколько десятков моряков, артиллеристов на шесть орудий и людей, составлявших посты береговой охраны, у нас было всего на Южном Сахалине в июне 1905 года 1363 человека при 198 лошадях».
Обороняться решили партизанскими отрядами, коих было пять. Одним из них стал Чеписанский отряд, насчитывавший 175 человек личного состава, 36 лошадей и один пулемет. Именно этим отрядом было поручено командовать 42-летнему штабс-капитану 243-го Златоустовского пехотного полка Брониславу Владиславовичу Гротто-Слепиковскому, тому самому воспитаннику Вологодского реального училища.
Чтобы покончить с этим отрядом, 24 июня (все даты приводятся по старому стилю) с японской боевой эскадры было высажено на берег около дивизии пехоты, четыре артиллерийские батареи и несколько эскадронов кавалерии. Но уничтожить отряд сразу не получилось: умело обороняясь, он постоянно уходил от преследователей.
Лишь 28 июля, воспользовавшись предательством двух ссыльных, японцы сумели окружить лагерь партизан и с расстояния четырех верст начали обстреливать их позиции. За неимением артиллерии наши отвечать японцам не могли.
«Штабс-капитан Слепиковский с биноклем в руках стоял на валу и бесстрашно наблюдал за огнем, ободряя людей, — читаем в журнале. — Более двух часов длилось обстреливание. Около 9 час. утра одним из снарядов Слепиковский был поражен в поясницу и убит на месте; с ним поранено осколками четыре дружинника. Так пал этот честный воин, одиноко со своей дружиною державшийся 35 дней в дебрях пустынного острова за 10 000 верст от родины и сражавшийся без всякой надежды на помощь, которая ниоткуда и никоим образом не могла к нему явиться...»
После гибели командира остатки его отряда прекратили сопротивление и сдались. Почти всех партизан японцы расстреляли, добив даже раненых.
Поскольку с нашей стороны свидетелей практически не осталось, а японцы засекретили всю информацию об этой карательной операции, даже место последнего боя долгое время было известно лишь приблизительно. Его обнаружили сахалинские поисковики-энтузиасты только в 1989 году.
Теперь это место и расположенные рядом братские могилы погибших, найденных и перезахороненных поисковиками, — объект культурного наследия муниципального значения.
Вот только останков командира под венчающим захоронение крестом нет.
Бери шинель...
За всё время раскопок, продолжавшихся до 2006 года, поисковики нашли и перезахоронили останки 66 человек.
Обнаруженные в самом начале поисков остатки погона с арабской цифрой 4, походная икона и сумка французского производства позволили руководству поисковой экспедиции заявить, что найдены и останки командира партизан.
Однако вскоре выяснилось, что Гротто-Слепиковского, ни одной фотографии которого не сохранилось, поисковики так и не нашли. По крайней мере, большая часть перезахороненных останков по совокупности других признаков — одежда, личные вещи — не соответствовала описаниям. И лишь место его гибели было установлено с точностью до метра: при раскопках на бруствере оборонительного яруса, теперь превратившегося в проезжую часть полевой дороги, нашли крупный фрагмент армейской шинели с петлицами красного цвета и позолоченными бронзовыми пуговицами с изображением двуглавого орла, купленными в санкт-петербургском магазине офицерских вещей «Бух». Рядом с шинелью находились разбитые прямым попаданием осколка позолоченные часы и осколки очков, ставшие главным аргументом, ведь штабс-капитану Брониславу Гротто-Слепиковскому ещё во время учебы в юнкерском училище прописали носить очки…
Была информация о том, что японцы оказали почести командиру и похоронили его, как и подобает офицеру. Но никаких могил поблизости так и не обнаружили...
Между тем после публикации в журнале «Русский Инвалидъ» фигура исчезнувшего штабс-капитана, которому за пять дней до гибели присвоили очередное звание капитана, но он об этом так и не узнал, благодаря царской пропаганде начала обрастать легендами, зачастую не имеющими ничего общего с реальной биографией. Кем же на самом деле был герой и что связывает его с Вологдой?
Голубая кровь
Согласно справке из Военно-исторического музея г. Москвы, Бронислав Гротто-Слепиковский родом из псковских дворян, но это не совсем так. На самом деле Слепиковские — знатный польский дворянский род. Однако дед Бронислава, коллежский асессор (гражданский чин 8-го класса в Табели о рангах, соответствующий майору в армии) Оттон Гротто-Слепиковский (1812–1878) в документах проходит не как дворянин, а как сын одного из богатейших купцов города Вильно (ныне столица Литвы Вильнюс), бабушка же была дочерью капитана местной полиции, но тоже не из простых — происходила из старого литовского дворянского рода Черских. Именно там, в Вильно, Оттон, отнюдь не бедствуя, прожил до конца дней со своим многочисленным семейством, и, видимо, именно там 21 февраля 1863 года родился его внук Бронислав, которого отец назвал в честь своего старшего брата.
В 1865 году в семье Владислава Оттоновича (1837–?) и его супруги Лауры появился на свет второй сын — Мечислав. А вскоре наследники Оттона, устроившиеся по стопам родителя на государеву службу и получившие соответствующие назначения, вынуждены были разъехаться из родных пенатов. Титулярного советника Владислава Оттоновича, назначенного лесничим 1-го Пинежского лесничества Архангельской губернии, отправили в город Великие Луки Псковской губернии.
Да вот незадача — там еще не успели открыть реальное училище. Ратуя за продолжение образования Бронислава и Мечислава, до этого посещавших Виленское реальное училище, что в том же Вильно, Владислав Оттонович прибыл в Вологду, где 12 августа 1876 года подал прошение о переводе своих сыновей в только что открывшееся Вологодское реальное училище, в 3-й и 2-й классы соответственно (ГАВО, ф. 447, оп. 1, д. 15, л. 37). При этом он обязался снабдить сыновей учебными пособиями, своевременно вносить установленную плату за обучение и указывал места их проживания в Вологде: «У дворянина Новицкого, по Калашной улице (ныне ул. Гоголя. — Прим. авт.) в доме жены священника Куклиной».
Так юные Слепиковские оказались в наших краях.
От парты до казармы
Братья были приняты в Вологодское реальное училище без экзаменов, на основании представленных аттестатов. Особыми успехами в учебе Бронислав, будущий герой обороны Сахалина, похвастаться не мог: 5 у него было только по географии, по немецкому и черчению — 3, остальные отметки — 4, а Мечислав был троечником с двойкой по географии.
За время учебы в Вологде Бронислав и Мечислав ни в чем противоправном замечены не были. Бронислав даже сумел подтянуть немецкий до четверки и стал круглым отличником по рисованию, но, правда, с алгеброй не заладилось — сплошные тройки и даже двойки. А еще определенные трудности вызывал «Закон Божий»: в училище его преподавали православные священники, а Слепиковские были римско-католического вероисповедания...
Фактически братья проучились в Вологде всего один учебный год — 1876/1877. Их благополучно перевели в следующие классы, но итоговых оценок за 4-й класс Бронислав уже не получил: согласно записи в Журнале педагогического совета училища (ГАВО, ф. 447, оп. 1, д. 29, л. 18об), 1 марта 1878 года Бронислава предложено отчислить наряду с другими учениками, родители которых вовремя не заплатили за учебу. В октябре он, так и не закончивший образование в Вологде, был окончательно исключен из списка обучающихся.
Сомнительно, что у Владислава Оттоновича не нашлось денег на оплату обучения детей. Скорее, причина была в другом: в 1878 году реальное училище открылось в городе Великие Луки, где он обосновался с семьей, и титулярный советник принял решение забрать детей из Вологды домой. Тем более что вскоре старшему сыну, Брониславу, предстояло начать военную карьеру.
6 апреля 1880 года в возрасте 17 лет он поступил на службу рядовым на правах вольноопределяющегося 3-го разряда в 107-й пехотный Троицкий полк. 31 августа того же года был командирован в Виленское пехотное юнкерское училище «для прохождения курса наук». Именно там будущий герой закончил свое образование, получив звание прапорщика.
Служить Отчизне
Основную службу Бронислав начал в 16-м пехотном Ладожском полку, которому отдал 14 лет. По воспоминаниям сослуживца В. Минницкого, «Гротто-Слепиковский пользовался всеобщим уважением и любовью товарищей, как образцовый офицер и великолепный товарищ. [...] Строгий по отношению к себе, в высшей степени благородный и деликатный, он не допускал забеганий с заднего крыльца, всегда шел прямым и честным путем».
Благородство, впрочем, не помогало Слепиковскому продвигаться по службе: за столько лет, отданных армии, он дослужился только до штабс-капитана. А в 1904 году «неудобного» офицера командование и вовсе отправило с глаз долой — на Дальний Восток.
16 апреля 1905 года Бронислав Гротто-Слепиковский за активные действия против японцев в Маньчжурии был награждён орденом святого Станислава с мечами и бантом, а 18 июля 1905 года его назначили командовать 6-й ротой 243-го пехотного Златоустовского полка. С января 1905-го он воюет уже на Сахалине. После официальной капитуляции 19 июля 1905 года на севере Сахалина командующего войсками генерал-лейтенанта Ляпунова отряд Гротто-Слепиковского не признал позорного поражения и продолжил сражаться на юге острова...
Чем это закончилось, вы теперь знаете.
Во время военной службы Бронислав Гротто-Слепиковский успел жениться на некоей Ольге, о которой мы почти ничего не знаем, но обзавестись детьми они не успели.
Однако было бы непростительно не рассказать о дальнейшей судьбе уважаемого рода Слепиковских.
Мечислав пошел по стопам старшего брата: окончив 6 классов реального училища в Великих Луках, он тоже поступил в Виленское пехотное юнкерское училище, по окончании которого служил в окрестностях Севастополя. В 1901 году, раньше старшего брата, получил звание капитана. Участник Первой мировой, за мужество награжден Георгиевским оружием, орденами и медалями. Дослужился до полковника. Большевиков не принял, активно участвовал в белом движении. Встал на сторону барона Врангеля — в августе 1920-го принял командование батальоном Симферопольского офицерского полка. И, видимо, погиб примерно в то же время — больше никаких сведений о нем нет.
Младший брат, Станислав, женился на немецкой баронессе и пошел по стопам отца: с 1903-го по 1908 год прослужил в Архангельске акцизным надзирателем Пинежского уезда. В Первую мировую отправился на фронт, стал поручиком артиллерии. Дожил ли до революции, неизвестно...
Но одно объединяет всех Гротто-Слепиковских — то, что представители этого польского дворянского рода искренне любили Россию и служили ей, не щадя себя.
